Вишнёвый сок и мороженка
С самого утра я крепко прижимала к себе такс. Сначала в надежде: что просто пропала связь, что сел аварийно где связи нет, что есть выжившие. А после - в поисках опоры.
И таксы были рядом.
Эта трагедия показала хрупкость нашего мира, ценность каждого момента, разбудила тревоги.
Когда показали списки погибших, стало видно, что погибли семьи. Погибла малютка, которой не было года. Боже, как же это?!
До сих пор перед глазами стоит молодой мужчина в аэропорту. Когда еще была надежда, что самолет не упал, что есть выжившие, взяли интервью у встречающих. И у этого мужчины спросили, кого он ждет: "Жену и ребенка".
Негромко и сдавленно, боясь спугнуть надежду, что дождется.
А после, когда все поняли, что все, конец, показали мужчину средних лет с маленьким ребенком. Они шли к автобусу, который вез близких погибших в отель. Малыш ничего не понимал. А мужчина держался из последних сил ради малыша.
И тут я разревелась...
Боже, как они сейчас? Невозможно представить, как им тяжело.
И таксы были рядом.
Эта трагедия показала хрупкость нашего мира, ценность каждого момента, разбудила тревоги.
Когда показали списки погибших, стало видно, что погибли семьи. Погибла малютка, которой не было года. Боже, как же это?!
До сих пор перед глазами стоит молодой мужчина в аэропорту. Когда еще была надежда, что самолет не упал, что есть выжившие, взяли интервью у встречающих. И у этого мужчины спросили, кого он ждет: "Жену и ребенка".
Негромко и сдавленно, боясь спугнуть надежду, что дождется.
А после, когда все поняли, что все, конец, показали мужчину средних лет с маленьким ребенком. Они шли к автобусу, который вез близких погибших в отель. Малыш ничего не понимал. А мужчина держался из последних сил ради малыша.
И тут я разревелась...
Боже, как они сейчас? Невозможно представить, как им тяжело.